В поисках позабытых обычаев этнолог Иосеб Шенгелия побывал в разных уголках Грузии. Особое внимание он уделил родному Самегрело и посетил почти все местные деревни,

записывая от рассказчиков информацию обо всем - будь то фольклор, родово-общинные святыни, народные виды спорта, традиции воспитания детей, аграрные культуры и т.д.

Сегодня он рассказывает нам о рождественских и новогодних традициях, которые исследовал в двух соседних регионах, Самегрело и Абхазии.

«Информацию о многих традициях я получил непосредственно от старых сказителей во время полевых работ. Также, исходя из своего интереса, я обработал имеющуюся научную литературу по этому вопросу. В Грузии издревле праздновали Новый год и придавали этому большое значение», — говорит наш респондент.

В новогодних и рождественских традициях Самегрело и Абхазии много общего, так как это соседние регионы, хотя и немало различий, — считает Иосеб Шенгелия, рассказывая об обычаях каждого из них.

«Новый год в Самегрело назывался Каландой. После календарных изменений, его отмечали 14 января. В канун Нового года в Самегрело все в семье ложились спать, кроме хозяина дома. Глава семьи обязательно должен был находиться дома, так как именно он и приглашал Каланду в дом, но перед тем, как войти в него, один из членов должен был идти впереди. Тот, кто выполнял роль ведущего Каланды, назывался "Макучхоле/макучхури" (груз. Меквле).

Ночь перед Каландой он обычно проводил в хлеве или кукурузохранилище. Меквле всегда приносил с собой “Кучучи” (груз. Чичилаки), который был неотъемлемым атрибутом Каланды. Существует мнение, что традиция Чичилаки, которая была известна нашим предкам издревле, связана с именем святого Василия Великого. Хотя, возможно, Чичилаки может происходить и из дохристианской эпохи и быть связанным с поклонением солнцу».

По объяснению этнолога, “Макучхури”обязательно должен был иметь с собой гоби (деревянный поднос), на который клали вареную свиную голову, сердце и печень, пирог, а также цельное зерно гоми.

"Макучхури" вставал на рассвете и шел к роднику, где умывался холодной водой.

Мегрелы верили, что после совершения этого ритуала, они будут бодрыми в течение всего года. Когда он спускался с источника, приносил с собой свежей воды и возвращался к месту ночевки, выносил оттуда Чичилаки и зажигал свечи, прикрепленные к его верхушке, брал гоби с провизией, кувшин воды и шел в дом. Он подходил к запертым изнутри дверям и восклицал: «Открой мне дверь!» Кто-нибудь из членов семьи вставал с кровати, но перед тем, как открыть дверь, спрашивал, что несет Каланда: “Что несешь?” Ответ был таким: “Я иду, Каланда, несу всем здоровье, радость, победу во всем… Откройте мне дверь. Этот вопрос повторялся несколько раз, под конец, “Макучхури” произносил благословения. Наконец - то ему открывали дверь, он всех целовал и желал им счастливой Каланды и долгих лет. В это время ему под ноги катили тыкву, он прыгал на нее, раскалывая ее ногами, со словами, — Господи и Каланда, вот так рассеки голову нашему врагу и тому, кто пожелает нам зла”.

После этого, Макучхури передавал гоби кому-то из семьи и держа в одной руке Чичилаки, направлялся к дому. Одной рукой он брал зерна гоми и рассыпал их по дому, произнося молитву: Каланда, умножь наш род и благослови наше будущее, дай нам счастье, радость, столько то скота, столько, то домашних птиц. Трижды обойдя дом, Макучхури опрыскивал пол водой, принесенной утром из родника, тем самым выпросив у Каланды столько дождя, сколько было бы необходимо полям и растениям, чтобы защитить их от засухи и ее последствий. После обхода дома, вся семья садилась вокруг гоби и каждый отламывал кусок хлеба, отрезал мясо и начинали есть.

После благословения дома, глава семьи обходил и подсобные постройки - хлев, свинарник, курятник, кукурузохранилище и другие… В одной руке он держал Чичилаки, а другой рассыпал зерна гоми и благословил: “Размножайтесь, размножайтесь”. Поздравив всех с Новым годом, Макучхури входил в дом, где ставили таблу, на которой стоял завтрак. Там же за завтраком он разувался и со стаканом в руке шел к гранатовому кусту, кланялся и говорил: “Многие лета в Каландой, я пью за тебя тост!"

Иосеб Шенгелия рассказывает, что мегрелы к Каланде делали хачапури и басила (ритуальный хлеб, посвященный возрождению сил природы), которые клали в гидели (плетенная корзина для сбора винограда), который девушка относила в погреб. При этом из погреба навстречу девушке выходил парень с кувшином вина и между ними происходила борьба. Победитель уносил добычу в погреб. Если побеждал парень, то это было предзнаменованием того, что в том году будет хороший урожай хлеба и вина. Победа девушки была было признаком обилия урожая шелка.

«В погребе били палкой по давильне и напевали. «Джуджелия, джуджелия - чким мамулис курдзени до шхваш мамулис пурцелия", тем самым желая себе хороший урожай винограда. Ив. Джавахишвили отмечал, что значение слова “джуджелия” неясно, хотя он предполагал, что “джуджелия” было языческим божеством виноградарства. Во время «битья» давильни у языческого божества Агуна просили об урожайности. Также была широко распространена традиция, согласно которой в Новый год нужно было убивать дичь, что воспринималось как символ борьбы с врагом и победы над ним”.

В Самегрело, как и почти во всех других уголках Грузии, к празднику Рождества закалывали свинью, а ее вареную голову клали на гоби, как рождественское угощение. Вместе со свиной головой клали ритуальный, рождественско-новогодний пирог, вареную курицу, фрукты, хачапури, сладости, чурчхелы, деньги, полную бутылку вина. В рождественское утро глава семьи произносил тост, благословляя дом, а после этого все начинали ходить в гости к соседям и родственникам.

Что же касается Нового года в Абхазии, то по словам этнолога, он называется «Хечхуама» или «Ажирнихуа». Так же, как и мегрелы, абхазы праздновали его 14 января и считали этот день символом обновления и сотворения мира. В Новый год абхазы у священного дерева проводили обряд, в котором принимала участие вся семья.

Как в Самегрело, так и в Абхазии большое значение придавали традиции “меквлеоба”. У абхазского меквле, тоже обязательно должен был быть чичилаки. Также специально к этому дню делали лепешки. Когда меквле входил в дом, он молился о благополучии и процветании семьи.

«В Абхазии, как и в других уголках Грузии, кузница cчиталась священным местом, и в кузнице совершался важнейший новогодний обряд абхазов. До наступления Нового года, члены семьи собирались в кузнице, приносили в жертву козла божеству-покровителю и молились ему. После возведения молитвы, они ударяли молотом по наковальне просили счастья и долголетия у “Шашвы”(имя божества-покровителя)”.

Новогодние ритуалы, проводимые в кузнице были не чужды и для Самегрело, — рассказывает наш гость.

«На Новый год мегрельский меквле тоже входил в кузницу, рассыпал пшено, окроплял водой и молился в канун Нового года. Мегрельские кузнецы также молились в «Хехунжоба», который совершался в субботу вечером или в воскресенье утром. Они брали свечи и прикрепляли их к наковальне, там же раскладывали инструменты и приспособления и возносили молитву во имя святого Соломона, считавшегося покровителем кузнецов.

После молитвенного обряда в кузнице абхазы садились за новогодний стол. Следует отметить, что мегрельские и абхазские новогодние блюда очень похожи друг на друга. На новогоднем столе абхазов можно было встретить такие блюда, как гебжалия, мчади с грецкими орехами, сырные лепешки, которые назывались Акваквар. “Акваквар” этимологически очень близка к мегрельскому «квари», что также означает лепешку с сыром, и многими другими блюдами, не чуждыми для новогоднего застолья мегрелов.

По словам Иосеба Шенгелия, большинство перечисленных обычаев и обрядов сегодня не сохранились, однако некоторые традиции отмечаются в видоизмененной форме и несут скорее символическую нагрузку.

Эта публикация была подготовлена при финансовой поддержке Европейского Союза (ЕС) и Программы Развития ООН (ПРООН). Содержание публикации является исключительной ответственностью Атинати и может не совпадать с точкой зрения ЕС или ПРООН.

This publication was produced with the financial support of the European Union and UNDP. Its contents are the sole responsibility of Atinati and do not necessarily reflect the views of the European Union and UNDP.